Метафизика русского престолонаследия

Ущербность низового сознания

О котором мы говорили с Алексеем, определяется очень легко. По одной-единственной ключевой фразе: «Если не Путин, то кто?»

Произнося её, патриот выдаёт себя с головой. Для него Президент является точкой фиксации, основой основ. Собственно, в этом ничего странного нет: русское слово «начальство» и свидетельствует о том, что власть есть начало, точка отсчёта и даже роста. Но здесь вся проблема в такой фиксации сознания, которая всерьёз считает Путина незаменимым. Это чисто эмоциональное, родственное отношение — примерно как к собственному отцу. Мы же не считаем, что можно заменить наших родителей? Это же отношение переносят и на Президента.

Олигарх, который проталкивал Путина, очень верно отследил эту русскую особенность. Он говорил открытым текстом: «Народ примет ту персону, на которую укажет Ельцин».

Потому что у нас легитимация идёт не «снизу», но «сверху». И следующим Президентом, точно таким же «незаменимым» будет именно тот, на кого покажет Путин. Вернее, через некоторое время на следующего будет перенесён отцовский эмоциональный комплекс, и обыватель точно так же будет считать незаменимым и его. Причём совершенно искренне. Это может быть кто угодно, хоть Кудрин, хоть Главное — чтобы Путин его представил. Как бы поручился за него.

Это у нас русских, такая специфическая форма престолонаследия. Не просто невесть откуда взявшаяся кандидатура, выдвинутая непонятно кем. Но освященная свыше. Предшественником.

«Президенство», харизма правления передаётся в народном сознании следуя точно такому же механизму, как новому архиерею в церкви передаётся благодать. Собственно, мы, русские, и перенесли изначально религиозное отношение на совершенно светскую область — выборы власти. Для нас это не выборы, но передача мистической властной силы, своего рода сакрального огня.

Мы воспринимаем нового Президента как священную персону потому, что ему передал дар этого своеобразного священства «предыдущий». Тем самым противоречие «передачи» «родственного отношения» «как к отцу» прекрасно обходится. Новый «отец» — тот, кого представил предыдущий. Не просто представил: символически миропомазал.

Кстати, это дополнительно подтверждается огромным и роскошным музеем, который воздвиг Ельцину нынешний Президент. В действительности, это не музей, но Храм, посвященный Ельцину. Именно так он, по замыслу Путина, и должен восприниматься. На самом деле, ельцинский музей есть храм нынешней власти, воплощение её мистического могущества. Именно поэтому на открытии его были все. Именно потому и были в него вложены такие колоссальные средства. В самое непростое время. Да в СССР Ленину таких не строили — при несоизмеримых культах. Вот бы съездить туда, побродить по залам, изучить, какие именно артефакты создают это ощущение мистичности. Голову даю на отсечение, они есть.

Самое интересное — что на следующих выборах мы снова увидим ту же самую модель смены власти. Спорим на ящик хорошего коньяка, что Путин точно так же представит нам своего преемника? После чего по всем СМИ пойдёт усиленный пиар. И те же самые патриоты, которые сейчас вопрошают: «Если не Путин, то кто? Я не вижу равноценной фигуры!» — вдруг чудесным образом прозреют и увидят такую фигуру. Потому что тайносовершительное заклятие над нею было произнесено.

Здесь очень интересны два момента. Откуда тогда Ельцин взял свою харизму? Ведь его народу никто не представлял. «Закономерность русского престолонаследия» видимым образом не была соблюдена.

Всё достаточно просто. В самом начале появления на политическом небосклоне Ельцин двигался как защитник простого народа. Борьба с привилегиями партноменклатуры, самоличная проверка магазинов и продуктовых баз, вот это вот всё. Ну, и совсем дешёвый популизм, когда он несколько раз съездил на работу в общественном транспорте, а об этом растрезвонили на всю матушку-Россию. Его выпад против Горбачёва — типа, начало нового культа личности — был не более и не менее, как ударом ниже пояса. Как раз тогда началась «волна разоблачений». Это была «вишенка на торте», восстановившая против него всё Политбюро. Как бы там ни было, в его образ «народного вождя» поверили. За ним пошли — громить СССР.

Когда Ельцина скинули на строительство (сделали первым заместителем председателя Госстроя СССР), народ воспринял это как изгнание: «Кто же теперь нас защитит? Только-только повеяло воздухом свободы — и опять десятилетия в этой гнусной и лживой советской клоаке?» Я хорошо помню массовые митинги студентов в московских ВУЗах с петициями в защиту Ельцина. Сам участвовал. В смысле — стоял и наблюдал. Выступления были самые искренние. Все горели искренней ненавистью к Политбюро.

Когда летом 1989 году в газете «Правда» была перепечатана история о том, как Ельцин напился в США, эта публикация была воспринята народом как намеренная провокация властей против «народного вождя». Воистину: если бы этой истории не было, её надо было бы выдумать. Тут народ окончательно почувствовал Ельцина «в доску» своим. Тем более, что он пьёт. Помните мой текст о критерии рукоположения дьяконов в РПЦ? Вот. Пьяненький, честный, справедливый, искренний, гонимый бесчеловечными властями Ельцин был более чем симпатичен простым труженикам. «Все против нашего героя — Клинтон, вишь, над ним ржёт, Политбюро его гнобит. Все на защиту завоеваний свободы!» На Ельцина народ перенёс все свои свободолюбивые ожидания и инфантильные мечты.

Перед Музеем Ленина в центре Москвы в то время был своего рода «speakers corner». Я там несколько раз был. И я никогда не забуду великолепно сработанные образы выступавших работяг, якобы из свердловской области — распространявшихся, какой порядок там был при Ельцине. Это был высший пилотаж. Слушатели расходились удовлетворённые. «Главное — чтобы Ельцин пришёл к власти, тогда заживём. Он этим коммунякам спуску не даст. Наша власть, народная! Дождались!»

Мне в ту пору приходилось очень много — по нескольку раз в день — ездить на такси. Не поверите — все до единого таксисты говорили только на одну тему: быстрее бы прогнали коммунистов и к власти пришёл Ельцин. Я отлично знаю, что они сейчас говорят. О, проститутки!

После публикации в «Правде» начались волнения, в результате которых власти были вынуждены уволить главного редактора. Эта история послужила лишь поводом для ещё большей поддержки Ельцина. Оно и понятно: всем настолько надоело всевластие и произвол КПСС, что хватались за любую соломинку. Ею и был Ельцин. Об этом сейчас не помнят лютые поборники концепции со звучным названием «предательство госноменклатурой идеалов социализма». О том, сколько народу поддерживало Ельцина, они почему-то не помнят... Вишь, это власти нас предали, а народ так и рвался продолжать строить коммунизм...

Это сейчас создаётся такая оригинальная мифология.

Ну, и второе — то, что Ельцин, уже придя к власти, постоянно повторял как мантру, что он «всенародно избранный». Это действовало. Так или иначе, а к концу своего правления он ту самую «мистическую властную харизму» приобрёл. Его хоть и ругали, но воспринимали как самую законную, настоящую, посконную, кондовую власть. К нему испытывали чувства как к отцу нации — хотя при нём разваливалось всё. Или почти всё.
Да, совсем забыл: была и вторая его мантра, «ход реформ». Он говорил это таким веским тоном,что всем казалось: некие самоважнейшие, жизненно необходимые реформы идут, скоро заживём не хуже, чем на Западе. Многие настолько ему верили, что даже поддержали расстрел Верховного Совета. Как я там писал в недавнем тексте? «Малый народ», да.

Бросив бизнес в 1994 году, я два года копался в общественных проблемах, прежде чем понял: никаких реформ нет, идёт обычное разграбление собственности. Концепция реформ не витала в воздухе. Её не было в общественном сознании (как, впрочем, и сейчас). Кстати, тогда вчерне и сформулировал Русскую Идею.

Как ни странно (сейчас это особенно смешно), Ельцин время от времени бросал клич, что таковая нужна. У меня даже сборники статей есть, которые в то время были написаны на эту тему. Половина знакомых авторов, в том числе и из МГУ. Абсолютно бессодержательное чтиво. Такое ощущение, что в России самые лучшие идеи рождаются у любителей, а не профессионалов, отрабатывающих грант.

Ельцин воспринимался как мистический глава государства, а его назначение кандидатуры Путина восприняли как высшую легитимацию. И Путина стали считать «незаменимым». Хотя это далеко не так. «Незаменимых нет» — высказался человек, которого очень многие сейчас почему-то считают незаменимым.

Но вернёмся к нашим баранам.

Проблема исключительно в том, что обладатель такого сознания не только не в состоянии понять всего изложенного, но может полноценно осмыслять процессы развития общества. «Кремлепоклонник» имеет сознание, аналогичное традиционному, не мыслящему процессами. Он не охватывает картину общества в целом, его структуру и развитие — но начинает с Путина, а потом уже переходит к обществу. Для него Путин — это что-то вроде Христа для христиан. Те также начинают с фигуры Спасителя, почему их понимание жизни сводится целиком и полностью к спасению. Куда там помнить, что Бог заповедал первым людям хранить и возделывать райский сад...

Интересно, что и сталинисты на полном серьёзе считают Сталина спасителем Отечества — хотя историки давным-давно доказали, что он всего лишь добросовестно делал свою работу, и на его мечте любой другой руководитель провёл ту же самую индустриализацию. Сталинист также не рассматривает общество в целом: для него есть диполь «проблема — спаситель».

Такой тип сознание очень хорошо подходит, чтобы совершать подвиги благочестия или идти в бой — но совершенно не годится для мирного строительства, и тем более для понимания общества — где надо иметь голову на плечах. Трезвую голову.

О том, что Путин вполне себе заменим, я подробно рассматривал в этой записи.

Поэтому, если наткнётесь на ключевую фразу патриота, можете с ним не спорить. Эта специфическая зауженность сознания ничем не преодолевается. Интересно, что её зеркальным отражением является сознание либеральное. Но здесь фигура Путина предстаёт в прямо противоположном образе — как демона, мешающего России идти по пути процветания. Стоит уйти Путину — и на Руси волшебным образом воцарится процветание и порядок. И русские вдруг — волшебным образом — обретут юридическое сознание, которого не было у них последние тысячу лет. В сущности, наши либералы и патриоты стоят друг друга.